
Алексей Михайлович, второй царь из династии Романовых, прожил, по современным меркам, недолго. В 1629 родился, а уже в 1676 преставился. Известен в истории как Тишайший. Но, как оказалось, почётное звание Тишайшего – не его персональная характеристика, полученная за набожность, кроткий нрав и примерное поведение. Тишайший был одним из титулов русских царей. Так, например, буйный Пётр I тоже был Тишайшим. Только к Алексею Михайловичу этот титул так прилип, что, фактически, превратился в его частную собственность. Вот так Алексей Михайлович обокрал и сына своего, Петра, и других топ-менеджеров той эпохи.
Неожиданностью стало авторство Тишайшего в отношении пословицы (как я считал) «делу время, а потехе час». Строго говоря, у Алексея Михайловича это звучит несколько иначе – «Делу время и потехе час», но народ поправил своего руководителя, добавив в пословицу элементы трудовой этики. Народ умён, он должен был помочь!
. А перед тем, как перейти к портрету царя кисти Кожурина, два эпизода, которые можно назвать курьёзными, если бы не было так жаль птичек. Мне нравятся такие житейские картины, они придают яркость потускневшим из-за времени краскам прошлого. (Увидено в работе другого историка – И. Андреева).
Первые Романовы в продолжение десятилетия с тщанием школяров подражали образцам поведения истинно православного государя, и любое отступление было для них связано с муками почти гамлетовскими. Пример тому - сам Алексей Михайлович с его увлечением театром.
Ему страсть как хочется самому смотреть "комедийные действа" и молодую жену, Наталью Кирилловну, потешить, но не давало покоя сомнение: нет ли в этой забаве непристойного, греховного для православного человека и монарха? Царь готов разрешить "французские пляски", то есть балет, но только без музыки, ибо для него, воспитанника "ревнителей православия", есть только духовная музыка, а все остальное - от Сатаны. Ситуация почти парадоксальная, рожденная столкновением двух культур, и можно лишь представить, каков бы был этот "балет" в тишине, перед сидящим царем и столбом торчавшими царедворца ми! Против такого выступили даже устроители действа, и царь оказался перед выбором. В этих мучениях "балетомана-царя" - своеобразная драма эпохи, которая утрачивала былую монолитность религиозного сознания, вкушала первые плоды рационалистического, светского восприятия мира. Конфликт был преодолен с помощью духовника. Тот разрешил музыку, взяв на себя прегрешения царственного духовного сына. Однако и благовещенскому протопопу был нужен авторитет святой старины, ссылка на то, что музыка и танцы существовали при дворе византийских императоров.
А второй эпизод касается страстного увлечения Алексея Михайловича – соколиной охоты. Он даже трактат написал по этому поводу «Урядник сокольничьего пути». Авторство, правда, не подтверждено со стопроцентной гарантией, но приближается к этому показателю.
Царское увлечение было дорогим удовольствием. На содержание штата и обитателей Потешного двора уходили немалые средства. Одних сокольничих числилось около ста человек, птиц же - более трех тысяч. Здесь были соколы, кречеты, челиги, копчики, ястребы, по всей видимости, даже орлы. Чтобы прокормить такое множество хищных птиц, на дворе держали до ста тысяч пар голубей. Но и этого не хватало. По признанию самого Алексея Михайловича, часто случалось так, что "птицы поспевали", а голуби, идущие на корм, "исходились". В поисках выхода Тайный приказ, в ведении которого находилась царская охота, даже наложил на приписанных крестьян "голубиную повинность".
Честно говоря, с трудом представляю себе «до ста тысяч пар голубей». Они же гадить горазды - я помню чердаки нашего детства, где высохший голубиный помёт, продукт нескольких десятилетий их жизнедеятельности, лежал среди балок как толстый слой керамзита.
Ну а после столь длинного предисловия, кратко изложу характеристики, данные Тишайшему Кожуриным. Они, естественно, субъективны, но кто из нас не без этого греха? И добавлю, что я пока прочитал только четверть книги, поэтому информация, скорее всего, неполная.
По мнению Кожурина, инициатором и главной движущей силой Раскола был Алексей Михайлович, а Никон – всего лишь его созданием и орудием. Сильным, властолюбивым, но зависимым от воли царя. Исполнитель, но не заказчик. Хотя исполнитель, надо отметить, инициативный, решительный и жестокий. Но не о патриархе сейчас речь, а о самодержце, к которому приклеился эпитет «тишайший», словно в насмешку над той ролью, которую он сыграл в одной из поворотных точек русской истории, точке кровавой и многое определившей в дальнейшей судьбе страны.
На трон шестнадцатилетний Алексей Михайлович был избран Земским собором в 1645 году. При избрании новый царь не взял на себя никаких письменных обязательств, что прежде делали его предшественники. А спрашивать не стали, потому что «разумели его гораздо тихим». Собственно, в первые годы царствования он и не проявлял особой резвости в управлении государством и больше занимался соколиной охотой, чем делами. Под влиянием своего воспитателя Бориса Ивановича Морозова, который в первые годы фактически замещал царя на его посту, Алексей Михайлович приобщился к западной культуре, что не несло бы с собой ничего плохого, если бы не сопровождалось пренебрежением к своему, родному. Это пренебрежение не достигало, конечно, таких форм, которые проявились у его сына – Петра I, но подспудное влияние оказывало. Грекофильское окружение царя во-многом сформировало его видение того направления, по которому надлежало двигаться России: освободить от турок Константинополь и, заодно, завладеть византийским престолом. А Никон, с его мечтами о соединении русской и греческой церквей во главе с единым Патриархом, в качестве которого он себя и видел, стал царю ретивым помощником. Можно сказать, что Кожурин и делает, что в основе раскола лежали политические причины, а не духовные. Но последствия они имели очень серьёзные и многим стоили жизни, а число пострадавших ещё больше. Раскол есть Раскол. Такие Расколы – не редкость в истории. Мудрость правителей и состоит в том, что бы подобные ситуации разрешались мирным способом. Хотя и тут много подводных камней. Взять, например, Горбачёва... Или Януковича...
Я ещё книгу не закончил. Читаю.